Борис Нуралиев: «Хотелось бы от регулятора получить те же льготы, которые имеют в России центры разработки иностранных компаний»

Директор компании «1С» Борис Нуралиев поделился с корреспондентом D-Russia.ru мыслями о настоящем отечественной IT-отрасли: о сложностях, перспективах и конкуренции с иностранными компаниями.

- В чём проявляется активизация иностранных производителей софта на нашем рынке?

- Они стали работать более интенсивно и энергично. Примеры приводить не стану.

- Некоторые из наших IT-бизнесменов не стесняются говорить, что иностранные производители практикуют откаты как инструмент продвижения. 
- В России такое явление встречается. Но, при всем моем патриотизме… Сказать, что западные компании этим инструментом пользуются, а отечественные — никогда, было бы преувеличением. Помимо этого прямого механизма, есть еще лоббистский ресурс. 

Что касается импортозамещения. Нужно зарубежные образцы покупать, изучать, использовать. Но если можно использовать отечественное, надо использовать отечественное. Импортозамещение не означает, что все иностранное надо игнорировать. Если взять аналогию с теми же танками – американские образцы закупали, привозили и изучали, использовали их опыт для создания лучших в мире своих танков.

- Крым с точки зрения интеграции в нашу систему учета – серьезная проблема? 
- Стала серьезной. Есть решение, что крымские предприятия (ранее созданные) в 2014 году рассчитывают налоги по украинскому законодательству, хотя ставки применяют российские. Это разумное, взвешенное решение. Но при этом госсовет Крыма рекомендовал перейти на российские стандарты бухучета с 1 июля – вместо того, чтобы дождаться конца года. Ну, жили они много лет по украинским законам, пусть бы закрыли год по ним же. А так возникла методологически очень сложная задача. НДС, например, считается по данным бухгалтерского учета. Выходит, что с 1 июля крымским организациями придется вести бухгалтерский учет уже по российским правилам, а налоги рассчитывать еще по законодательству Украины (каким оно было на март месяц). Это методологически очень сложно, и, главное, никому эта сложность не нужна, ее можно было избежать.

Если предприятие новое и ведет бухучет по российским законам, пусть по ним же платит и налоги. А если налоги пока еще платят «по-украински», то и бухучет пусть ведут «украинский», а на российское законодательство спокойно переходят с 2015 года. Я сам не в Крыму живу, за эти сложности пользователи нашим партнерам заплатят… Но за державу обидно. Реальных сложностей хватает, зачем лишние?

- Что для народа государство могло бы сделать? Я об IT-проектах.
- Мне кажется, что IT-вектор в этом смысле у государства правильный. Конкретная реализация… бывает разной. Но жизнь движется, развитие идет. Электронный дневник я бы сделал иначе, но он есть, работает. Ребенок теперь оценки не скрывает, а только оправдывается – «не знаю, за что», «исправлю».

- А большие IT-проекты вроде «Спутника», Национальной электронной библиотеки?
- Так и хорошо, мне кажется. Пусть люди книжки читают свободно.

Я большой сторонник авторского права, это очень важная вещь. Без нее писатели будут дворниками или в котельной работать, а книжки писать в свободное от основной работы время – произведения будут хуже.

Но есть другая сторона. Советская литература теряется. Например, пока были живы вдовы советских классиков, проблем не было, они позволяли печатать наши любимые произведения бесплатно или на приемлемых условиях. Сейчас авторское право – 70 лет после смерти, а если автор был репрессирован, то больше. Оно теперь попадает к внучатым племянникам, которые азартно его друг у друга оспаривают. Захочешь издать, столкнешься с ситуацией, когда возни много, а денег – мало. Проще получить разрешение издавать американские книжки, чем советскую классику. Вот Хармса, например, никто не рискует публиковать. Американского Винни-Пуха я вижу гораздо чаще, чем любимого советского с голосом Леонова.

Если будет какое-то решение по государственной электронной библиотеке – например, будет налажено взаимодействие между наследниками и библиотеками по предоставлению последним права использования произведений в цифровом виде и в результате появится такой государственный фонд текстов, может, оно и неплохо будет.

- А авторские права на софт?
- Официально на них никто не покушается. Они сейчас всего лишь плохо защищаются.

- Это теперь официальная политика. Заместитель профильного министра прямо сказал, что регулятор с пониманием отнесется к пиратству импортного софта.
- В интервью, на которое ты ссылаешься, высказывание все же вовсе не такое прямолинейное, и я надеюсь, что это не объявление официальной политики. Но подобная позиция время от времени действительно высказывается. Она мне кажется весьма опасной в первую очередь для отечественной IT-отрасли.

Одно дело нам, российским производителям, конкурировать с более дорогим, рекламируемым, сильно лоббируемым, легальным западным софтом, и другое дело – конкурировать с этим же софтом, но еще нелегальным и бесплатным. Наши-то права защищаются, нам потребитель деньги должен платить, а иностранным конкурентам – нет. Чья, спрашивается, доля, не в деньгах, а installed base, на рынке будет быстрее расти? Угадайте с трех раз.

В наших интересах, чтобы права наших конкурентов защищались здесь, и потщательнее.

- Можешь оценить деятельность регулятора, Минкомсвязи, на твоем рынке?
- Несколько лет уже действует довольно серьезная льгота – для софтверных компаний социальный взнос составляет не 30%, а 14%. Но закон был сформулирован так, что компании, которые разрабатывают тиражный софт для внутреннего рынка, под него не подпадают.

По Гражданскому кодексу то, что мы делаем, называется «передача исключительных прав». Мы не продаем софт, а «передаем права на него» российскому покупателю. Если у тебя в России только разработка, а центр прибыли за рубежом, т.е. здесь разрабатываешь, продаешь за рубеж (можно потом обратно в Россию продать) – ты льготой обеспечен. А если ты российская компания – производитель тиражного софта – льгот не положено.

Хотелось бы от регулятора получить те же льготы, которые имеют в России центры разработки иностранных компаний. Эти льготы задумывались как помощь для российских программистов, а не только для западных компаний и их аутсорсинговых партнеров.

Но это – лишь один из аспектов. Для отрасли делается последнее время много полезного. Считаю, например, очень важным, что Минобрнауки в сотрудничестве с Минкомсвязью существенно усилили в качественном и количественном плане подготовку студентов для работы в IT-индустрии. Поддержка IT-отрасли ощущается и на уровне правительства, и на уровне президента – например, тема разработки профстандартов проходила и в майских (2012 года) указах Владимира Путина, и зимой он провел специальное совещание по обязательности их применения в системе образования.

Это – ключевой момент, потому что в IT именно кадры – самый важный и одновременно самый дефицитный ресурс, определяющий наше развитие.